евреям». Это справедливо не только в отношении евреев – тех же принципов придерживаются и другие народы, и я почувствовал это на себе сразу же по приземлении в Тбилиси. Самолет вырулил с полосы, остановился. Мы перешли в автобус, ожидавший у трапа. Автобус довез нас до терминала – до него было метров семь. Можно было и дойти, но нам старались обеспечить максимальный комфорт (хотя на самом деле садиться и вылезать было скорее неудобством…).
Притом что обе страны считаются кавказскими, Грузия во многом отличается от Азербайджана. Начнем с того, что Грузия по преимуществу христианская, Азербайджан же мусульманский. В Грузии нет полезных ископаемых, как в Азербайджане, богатом нефтью. В Грузии прохладный климат и очень красивая природа. Однако на момент моего визита в Грузии была убийственная безработица – 67 %. После того как в апреле 1991 года, через несколько месяцев после распада СССР, страна объявила о своей независимости, она на долгие годы погрузилась в гражданскую войну и межэтнические конфликты.
Столичный город Тбилиси – экономический центр республики с населением свыше миллиона человек. Над Тбилиси высится статуя, символизирующая собой свободолюбие и гостеприимство грузинского народа. Статуя смотрит вдаль, в одной руке держит меч, направленный против врагов, в другой – чашу с вином, которым угощает гостей. Грузины – едва ли не самые гостеприимные люди на земле, у них сильны традиции дружелюбия и кодекс чести. Дружба ценится очень высоко. Грузины – люди темпераментные и страшные индивидуалисты, но при этом чувствуют глубинную связь друг с другом за счет принадлежности к одному народу.
Помимо прочего, в Тбилиси проживает самая большая еврейская община в Грузии. Грузинские евреи сумели сохранить больше элементов еврейской жизни, чем какая-либо другая еврейская община в СССР. Они не заключают смешанных браков и тщательно оберегают свою еврейскую идентичность. После падения коммунизма еврейская община самоорганизовалась и развила активную деятельность: открылись синагоги, были наняты раввин и шойхет, основаны еврейские школы и культурные центры. В Грузии можно купить кошерную еду. Антисемитизма почти не существует – между христианами и евреями сложились теплые отношения.
Из аэропорта нас отвезли в Еврейский дом в Тбилиси – пятиэтажное здание, недавно построенное на деньги семьи Познеров. Община очень гордится этим центром. На первых двух этажах находится хесед, помогающий пожилым. На третьем этаже – общинный центр, а на четвертом две небольшие комнатки выделены «Гилелю», еще несколько – общинной газете «Менора» и другим организациям. Пятый этаж еще не отделали, там предполагалось разместить кофейню.
Увидев помещения, предоставленные «Гилелю», я сразу понял, что их недостаточно, хотя директор «Джойнта» Мейр Зизов заверил меня, что «Гилель» может использовать для своих надобностей все общее пространство в здании. Однако студентам нужно собственное пространство, а то, что под их регулярные мероприятия выделили только две небольшие комнатки, давало понять, что студентов здесь не слишком ценят и об их благополучии не пекутся. Когда мы встретились со студентами, все они жаловались на недостаток места в их новом доме, говорили, что на прежнем месте, в перестроенной квартире, было куда просторнее, а еще имелись кухня, туалет и т. д. После этого мы с Осиком провели встречи с Мейром и Сергеем Власовым, представителем «Джойнта» в Грузии и Армении, и обсудили этот вопрос.
На Кавказ я, собственно, приехал по просьбе Мейра, Осика и Мориса Крихели, директора тбилисского отделения, которые надеялись, что я помогу им разобраться с серьезными проблемами и напряженностью в отношениях, из-за которых сотрудничество между «Джойнтом» и «Гилелем» стало невозможным. Нам нужно было привести в порядок финансовую отчетность «Гилеля», решить проблему с помещениями; имелись также вопросы касательно работы «Гилеля» с пожилыми людьми, касательно студентов-лидеров. По ходу моего визита мы проводили многочасовые встречи, пытаясь распутать все проблемы. К концу моего пребывания в Тбилиси возникло ощущение, что мы многого достигли: вроде как были решены почти все вопросы. «Предсказания – вещь непростая, особенно если речь идет о будущем» – это знаменитая фраза Йоги Берра. Однако у нас сложилось впечатление, что поводов для оптимизма теперь больше, чем раньше, что отношения выравниваются, что и «Джойнт», и «Гилель» достигли определенного консенсуса по поводу своих договоренностей и действий.
Морис Крихели – стоматолог, но он оставил профессию, чтобы посвятить свою жизнь еврейскому народу. Он отличный профессионал, знаток еврейской истории, человек харизматичный, соблюдающий верующий еврей, он всем сердцем болеет за будущее грузинского еврейства. Деятельность «Гилеля» в Тбилиси многогранна, здесь богатый ассортимент учебных, досуговых и культурных программ. Студенты обожают и уважают Мориса. Кроме того, он вовлечен во все дела общины, поддерживает работу местного хеседа и недавно помог главному раввину Грузии уладить вопрос с некоторыми довольно неприятными и опасными действиями Хабада. В общине его прекрасно знают и очень уважают.
Визит в Тбилиси завершился несколькими экскурсиями. Мы съездили в древнюю столицу Грузии Мцхету. В Гори, где родился Сталин, посетили обветшавший музей Сталина, который в коммунистическую эпоху был гордостью СССР. Это удивительно красивое здание, но когда мы приехали, свет был выключен, туалеты выглядели так, будто их бомбили, и вообще все разваливалось. В Гори мы обедали в местном хеседе, нам подавали великолепную кошерную еду. Мы посетили местную синагогу, где в шаббатон и на праздники с трудом собирали миньян: нам сказали, что раньше в Гори было три действующих синагоги, но теперь почти все евреи уехали – либо совершили алию в Израиль, либо отправились еще куда-то. Остались одни старики.
Кутаиси
Мейр пригласил меня, а также некоторых видных тбилисских евреев на празднование по поводу открытия нового хеседа в Кутаиси, в западной части Грузии, которая носит название Имеретия. Раньше Кутаиси был промышленным городом, крупным центром металлообработки, однако почти все заводы закрылись. Выглядел город запущенным, обветшавшим – ржавый металл, грязь на улицах, безработица, повсюду нищие. Мне сказали, что накануне к директору хеседа пришли мафиози и потребовали откат. Директор спросил у них, почему они хотят обобрать центр, который оказывает помощь пожилым людям. Те ответили: «Потому что больше почти никаких предприятий не осталось».
Раньше Кутаиси, расположенный примерно в 350 километрах от Тбилиси, был одним из центров еврейской учености и духовности на Кавказе: там находилось более 50 синагог и иешив; именно отсюда были родом многие знаменитые и высокоуважаемые религиозные деятели. На момент моего визита в Кутаиси осталось всего 800 евреев, продолжали действовать три синагоги. Лишь один человек в городе умел читать Тору, поэтому – как мне сказали – евреи произносили утреннюю молитву шахрит в своих синагогах, а на чтение Торы и мусаф собирались в одной синагоге, каждую неделю в
